Смерть под аплодисменты - Страница 52

– Они пытались на вас напасть? – с ужасом переспросила Шахова.

– Нет, я неверно выразился. Они напали на меня и пытались убить. Вот так будет точнее.

Она закрыла глаза, покачала головой.

– Я чувствовала, – сказала Шахова, открывая глаза, – чувствовала, что произойдет нечто ужасное. Вы считаете, что это был он? Что он мог решиться на такое?

– Если он решился свести со мной счеты только потому, что я пытался найти настоящего убийцу его отца, то вполне вероятно, что он просто принял решение убрать любовника своей матери, который так сильно компрометировал ее.

– Ничего не говорите, – попросила она снова, закрывая глаза. – Господи, только не это! Я этого просто не вынесу…

– Простите, – сказал Дронго, – завтра утром мы будем знать все подробности.

Он открыл дверцу автомобиля, намереваясь выйти из просторного салона «БМВ».

– Подождите, – остановила его Ольга Сигизмундовна. – Я хочу вам сказать, что мое предложение остается в силе. В любой момент, когда вы захотите, я готова заключить с вами соглашение. На предмет охраны моего сына или отстаивания его интересов. Хотя я очень надеюсь, что это не понадобится. До свидания.

– До свидания. – Эксперт вылез из автомобиля и хлопнул дверцей. Это был сигнал для водителя. Он подошел к машине, уселся за руль и плавно отъехал.

– Несчастная женщина, – пробормотал Дронго, провожая машину долгим взглядом.

Глава 16

В эту ночь он спал хуже обычного: часто просыпался, пил воду. Мелькали отрывки дневных впечатлений, лица людей, с которыми он недавно встречался. В утренних газетах появились сообщения о смерти Федора Шункова. Указывалось, что это вторая загадочная смерть актеров из Театра на Остоженке. В некоторых изданиях появились фотографии Эйхвальда. Одна из газет сообщила, что, кроме следователя по особо важным делам, который ведет расследование убийства известного молодого актера, к делу подключились и частные детективы. Прочитав эту статью, Дронго нахмурился: только такой популярности ему еще и не хватало! К десяти утра приехал Вейдеманис, и они сели завтракать. Эдгар тоже читал газеты и понимал, как будет недоволен его напарник.

В половине одиннадцатого раздался первый звонок. Это была Нина Владленовна.

– Теперь вы понимаете, что я была права? – спросила вдова Зайделя. – В самом театре или около него действует группа бандитов, которые устраняют известных актеров. Сначала убрали Зайделя, а теперь и Федю Шункова.

– У нас пока нет твердой уверенности, что это сделали одни и те же люди, – осторожно ответил Дронго.

– Второе убийство подряд, – взволнованно напомнила Нина Владленовна, – ничего так просто не бывает. Это настоящий заговор против аристов, против Театра на Остоженке.

– Следователь еще вчера начал расследование, – уклончиво сообщил Дронго, – я полагаю, что вам нужно немного подождать.

– Но теперь вы понимаете, что я была права? – все еще настаивала вдова Зайделя.

– Безусловно, правы, – вздохнул Дронго. – Но давайте немного подождем и дождемся официальной экспертизы.

– Да-да, конечно, – согласилась Нина Владленовна, – я буду ждать вашего звонка.

Он едва положил трубку, как раздался следующий телефонный звонок. Это был Арам Саркисович Аствацатуров.

– Вы понимаете, что происходит? – Когда он нервничал, его армянский акцент чувствовался сильнее. – Убивают уже второго артиста! Сначала заменили рапиру, потом убили Шункова. Я больше молчать не буду. Пойду сегодня к следователю, пусть назначает экспертизу этой рапиры. И пусть даже меня посадят за халатность, но я выведу следователя на этих бандитов.

– Только немного подождите, – посоветовал Дронго, – пока ничего неясно и мы не можем знать, чем все это закончится.

– Бандитов нужно найти и арестовать, – убежденно произнес Аствацатуров.

Через минуту снова раздался телефонный звонок. Звонила Светлана Рогаткина.

– Здравствуйте, господин продюсер, – немного насмешливо произнесла она, – я узнала ваш номер телефона у нашего завхоза. Вчера вечером вас видели со следователем, а потом вы долго сидели в салоне машины Ольги Сигизмундовны. Наверное, выражали ей соболезнования по поводу потери друга…

– Не нужно говорить со мной в таком тоне, – предложил Дронго. – Не забывайте, что он погиб.

– Это вы забыли о том, что вы не продюсер, а сыщик. Обманывать всегда некрасиво. Сначала напоили меня, потом расспрашивали про Зайделя и наших мужчин, а потом отвезли домой, оставив мою машину на стоянке. Я утром ловила полчаса такси.

– Вы считаете, что мы сделали неправильно и вас нужно было проводить на стоянку, чтобы вы забрали свою машину и в таком состоянии сели за руль? – уточнил Дронго.

– Я этого не говорила. За доставку – спасибо. А за обман я на вас обиделась. Вы могли бы сказать, что расследуете смерть Зайделя, а вместо этого вы мне лапшу на уши вешали.

– Не хотели вас беспокоить. За обман примите мои извинения. Хотя мы вели себя хорошо и, проводив вас домой, сразу уехали.

– Лучше бы остались. Хотя бы вдвоем. Тоже мне джентльмены, – пробормотала она, – только и способны на такой дешевой обман.

– Больше не будем, – пообещал он, прекрасно зная, что не сдержит своего обещания.

– Будете. Если научились лгать, то будете. Это как зараза. Если прилипнет, уже не отстает. Никакое лекарство не помогает.

– Учту ваши слова.

– Вы уже знаете, кто убил Федора?

– Пока нет. Но полагаю, что мы сумеем довольно быстро вычислить преступника. Учитывая, что вчера днем между погибшим Шунковым и Ольгой Сигизмундовной произошла серьезная размолвка…